вернутся назад
Время — не стрела, летящая лишь вперёд, а лабиринт, где каждый поворот меняет ход истории. От мифов древности до уравнений Эйнштейна, от машины времени Герберта Уэллса до современных научных моделей — всё указывает на одно: путешествия во времени не просто фантазия. Несмотря на скептицизм Стивена Хоккинга, заявившего, что путешествия во времени невозможны, множество учёных продолжают искать лазейки в структуре мироздания. Наши предки называли это «гипотетической Машиной Времени» и по-разному описывали в научной фантастике, но для нас, уже сегодня, это все обыденно — корабль в океане эпох, как обычный космический корабль в просторах космоса. Да, когда-то её первый пуск потряс мир сильнее, чем открытие Нового Света или выход человека в космос. Устройство ТК-Δ или «Темпоральный резонатор» это не просто научно-технический прорыв, это огромный шаг человечества в своем развитии которое можно сравнить с древним изобретением пороха или ракеты.
В учебниках истории это событие называют просто — «Открытие Времени». Но для нас оно давно стало обыденностью, как когда-то — паровой двигатель или первый полёт человека в космос. Машина времени больше не чудо, а транспорт, не легенда, а расписание в табло прибытия и отбытия. Мы родились уже в мире, где прошлое можно посетить, как музей, а будущее — как незнакомый город, полный огней. И всё же, даже привыкнув к этому, мы иногда замираем: ведь человечество сумело разорвать оковы стрелы времени, сделав невозможное — дорогой. Идея волновой структуры времени — это концепция, которая долгое время находилась на границе между наукой, философией и фантастикой. Хотя в официальной науке 20-21 века подобные теории не имели строгой экспериментальной базы, они, правда, активно обсуждались на протяжении почти века в контексте гипотетической физики, философии времени и научной фантастики, причем до момента, пока наука не подтвердила эту теорию практически. Физическая природа времени на поверку оказалось аналогом волнового поля, как электромагнитное поле, с собственными колебаниями или волнами. Это заметили еще в начале 21 века, пытаясь научно объяснить феномены, связанные с «неравномерностью» течения времени в определённых условиях (например, в гравитационных аномалиях или на квантовом уровне).
С открытием гравитационных волн в начале 21 века, учёные заметили, что они могут слегка "растягивать" и "сжимать" пространство-время. Это явление доказало экспериментально, что колебания в пространстве-времени реальны. И тогда ученые решили - если существуют волны времени, их эффект мог бы быть схожим с гравитационными волнами. А если время имеет волновую природу, его «амплитуда» и «частота» могут влиять на восприятие времени: где-то оно идёт быстрее, где-то медленнее. Это оказалось можно связать с гипотетическими «временными приливами» или «гравитационными приливами», где волны влияют на течение времени в определённых точках пространства. А если волны времени существуют, они могут взаимодействовать с материей на фундаментальном уровне, возможно, влияя на скорость химических реакций, движение частиц.
Вот так в конце 21 века и появился, сначала гипотетический, а потом и реальный прототип Устройства ТК-Δ или проще - «Темпоральный резонатор», который может генерировать или использовать «временные волны» для перемещений во времени или управления временными потоками.
Сначала был лишь эксперимент — дрожащий купол лаборатории и первые секунды, украденные у вечности. Люди не верили, что это возможно: они ждали провала, парадокса, конца света. Но вместо конца пришёл рассвет.
2067 год. Первый успешный хроно-скачок на 0,2 секунды назад. Эксперимент длился меньше мгновения, но именно его назовут «началом эры времени».
2072 год. Создание Международного Совета по исследованиям хронофизики. Тогда же впервые прозвучало название «Институт Времени» — пока ещё условное, больше похожее на мечту, чем на реальность.
Так, по сути, и родился уже знакомый всеми «Институт Времени». В первые годы своего существования это был скорее не институт, а какая-то Великая Масонская ложа или даже монастырь — место, куда входили лишь избранные, и где каждый шаг сопровождался благоговейным страхом. Первые хрононавты уходили в прошлое, как в бездну, и возвращались героями или… не возвращались вовсе. Было и такое.
2073 год. Первые добровольцы отправлены в прошлое на несколько минут. Лишь один вернулся. Эти события позже назовут «тёмными испытаниями», когда человечество только училось говорить на языке эпох.
2075 год. Строительство Первого хроноцентра — гигантского комплекса, сочетающего лабораторию, архив и зал переходов. Отсюда началась систематическая работа: каждый эксперимент фиксировался, каждая секунда пути становилась достоянием науки.
2083 год. Появление Хронологических факультетов — особых кафедр, где готовили «проводников» во времени, исследователей парадоксов и хранителей архивов. Институт из закрытой лаборатории превратился в образовательное и культурное сердце цивилизации.
Со временем стены института выросли, словно дворцы империй. Появились факультеты хронологии, архивы живых эпох, комиссии по парадоксам. Там, где когда-то был один шаткий переход, возникли целые узлы временных врат, похожие на вокзалы, где расписания писали не числа, а века.
Сегодня Институт Времени — это сердце цивилизации. Здесь решают, какие эпохи открывать туристам, какие скрывать за печатями, какие использовать для науки. Когда-то это был дерзкий эксперимент. Теперь — привычная власть над самим ходом истории. Но в его залах всё ещё слышен первый треск пробного генератора — эхо того дня, когда человечество впервые прикоснулось к вечности.
XXII век. Массовые хроноузлы: вместо одного зала перехода — десятки ворот, работающих круглосуточно. Разработаны «временные карты», позволяющие путешественнику ориентироваться в потоках истории так же легко, как мореплавателю — по звёздам.
Сегодня. Институт Времени — не просто учреждение, а власть над историей. Здесь утверждаются маршруты для туристов, регулируются исследования будущего, решается, какие эпохи открывать миру, а какие скрыть за печатями.
Так из робкого эксперимента родилась цивилизация, научившаяся путешествовать не только в пространстве, но и во времени.
***
Еще, будучи на должности марш-экспедитора Института Времени, Семен Лавриков, много раз мог быть вообще отстранён от работы в прошлом. Авантюризм – это и дар, и проклятие. Но ему постоянно везло выкрутиться.
Задача марш-экспедитора в переправке оборудования, материалов и прочих предметов к работающим в разных временных промежутках внедренным наблюдателям, или как их еще называют – исследователям времени.
Марш-экспедитор не задерживается во времени, куда его отправляют, и, выполняя задачу, он покидает временную локацию с минимальной задержкой в прошлом… или будущем. Так вот, у этого Семена Лаврикова в институте есть кличка – «натурщик». Прозвище привязалось к Семену после визита в Италию в 1502 году, куда он доставлял одному из внедренных наблюдателей золотые монеты, подражавшие денежным знакам той эпохи, для финансирования его дальнейшей работы. На обратном пути Семен не нашел ничего лучшего, как зайти в какой-то кабак, оценить тамошнюю кухню, что инструкцией не рекомендуется… Где он случайно, а может, и не случайно, натыкается на молодого Рафаэля Санти, угощает его выпивкой, и заказывает свой собственный портрет. Естественно, он расплатился с Рафаэлем из аварийного запаса золотых монет того времени, выдаваемых, кстати, марш-экспедитору на непредвиденные обстоятельства.
Такой наглости в институте не ожидали, но по какой-то причине история осталась без последствий. Картину кисти Рафаэля Санти «Неизвестный путник» долго изучали эксперты, делая экспертизу свежей краски, использованной при ее написании. Как потом сказали в экспертном отделе, получив в руки свежий подлинник Рафаэля, им удалось выявить в одном из музеев Италии ранее неизвестную работу кисти того же художника. Так что, можно сказать, своей выходкой Семен помог искусствоведам ответить на ряд важных вопросов в деле определения подлинности ранних картин великого итальянского художника - Рафаэля Санти. Химический состав свежей краски, техника работы с холстом, и ряд других особенностей картины, которые были бы утрачены со временем, оказались просто кладом для исследователей. Главное артефакт без всяких ограничений удалось переместить во времени в будущее, не боясь никаких парадоксов. Может поэтому Лаврикова и простили, и не отстранили от работы насовсем… а лишь на полтора года.
Теперь, портрет кисти мастера под названием «Неизвестный путник», писанный с нашего Семена Лаврикова, висит на почетном месте в фойе Института Времени. И да, на Земле только один человек, который ныне здравствует, может похвастаться тем, что его портрет рисовал великий художник из 16 века. Говорят, сходство поразительное. С тех пор за Семеном плотно закрепилось прозвище – «НАТУРЩИК», правда, повторить «подвиг» Лаврикова уже не получится. Подобные выходки теперь запрещены в институте под угрозой увольнения, ведь даже лишний написанный портрет за деньги мог серьезно изменить будущее Рафаэля… а это в деле исследования времени недопустимо.
Продолжение следует....
|
